Гитарный sand-art мюзикл по новелле К.Паустовского "Ручьи, где плещется форель"
Что такое Гитарный Sand-art мюзикл? Это чарующее своей мягкостью и проникновенностью, насыщенное музыкальное и анимационное действо, сочетающее в себе захватывающий сюжет, романтическую гитарную музыку, сопровождаемую изысканными мелодиями, лирическими песнями, танцами и динамичными рисунками цветным песком транслируемыми на большом экране!
Это явление уникальное, неординарное, впервые в песочной анимации столь объемное и длительное по времени, не отпускающее ни на минуту, обращая нас, словно в детстве, в волшебство, в сказку …
Образы, рожденные на песке талантливой художницей Лилией Чистиной, романтические песни Константина Кинста, завораживающая гитарная музыка Кирилла Волжанина, текущая, словно ручей, сквозь весь спектакль, придающая особый оттенок мюзиклу, фламенко-перкуссия Кирилла Россолимо и, конечно же, проникновенная драма Константина Георгиевича Паустовского, всё это создаёт уникальный перформанс, синтез, который с первых тактов захватывает внимание зрителя и не отпускает до самого финала.
Предлагаем вашему вниманию фрагмент мюзикла, полную версию которого вы можете услышать здесь:
"РУЧЬИ, ГДЕ ПЛЕЩЕТСЯ ФОРЕЛЬ" - спектакль незаурядный, во многом уникальный, гармонично соединивший в себе декламацию, песенный жанр, классическую гитару, песочную анимацию и, конечно же, танец!
В
постановке мюзикла, кроме Кинста и К. Волжанина, принимают участие:
Известный московский перкуссионист
Кирилл Россолимо
Марлен Дитрих в книге "Размышления" так писала о своей встрече с Паустовским: "...Однажды я прочитала рассказ «Телеграмма» Паустовского. (Это была книга, где рядом с русским текстом шел его английский перевод.) Он произвел на меня такое впечатление, что ни рассказ, ни имя писателя, о котором никогда не слышала, я уже не могла забыть. Мне не удавалось разыскать другие книги этого удивительного писателя.
Когда я приехала на гастроли в Россию, то в
московском аэропорту спросила о Паустовском. Тут собрались сотни журналистов,
они не задавали глупых вопросов, которыми мне обычно досаждали в других
странах. Их вопросы были очень интересными. Наша беседа продолжалась больше
часа. Когда мы подъезжали к моему отелю, я уже все знала о Паустовском. Он в то
время был болен, лежал в больнице. Позже я прочитала оба тома «Повести о жизни»
и была опьянена его прозой.
Мы выступали для писателей, художников,
артистов, часто бывало даже по четыре представления в день. И вот в один из
таких дней, готовясь к выступлению, Берт Бакарак и я находились за кулисами. К нам пришла моя очаровательная
переводчица Нора и сказала, что Паустовский в зале. Но этого не могло быть, мне
ведь известно, что он в больнице с сердечным приступом, так мне сказали в
аэропорту в тот день, когда я прилетела. Я возразила: «Это невозможно!» Нора
уверяла: «Да, он здесь вместе со своей женой».
Представление прошло хорошо. Но никогда нельзя
этого предвидеть, – когда особенно стараешься, чаще всего не достигаешь
желаемого. По окончании шоу меня попросили остаться на сцене. И вдруг по
ступенькам поднялся Паустовский. Я была так потрясена его присутствием, что,
будучи не в состоянии вымолвить по-русски ни слова, не нашла иного способа
высказать ему свое восхищение, кроме как опуститься перед ним на
колени.Волнуясь о его здоровье, я хотела, чтобы он тотчас же вернулся в
больницу. Но его жена успокоила меня: «Так будет лучше для него». Больших
усилий стоило ему прийти, чтобы увидеть меня.
Он вскоре умер. У меня остались его книги и
воспоминания о нем. Он писал романтично, но просто, без прикрас. Я не уверена,
что он известен в Америке, но однажды его «откроют». В своих описаниях он
напоминает Гамсуна. Он – лучший из тех русских писателей, кого я знаю. Я
встретила его слишком поздно".